Одна судьба на миллионы. Мария Уткина. Рассказ об ужасах войны из уст свидетелей

3 года в фашистском лагере – это целая жизнь. В 15 лет героиня нашего следующего сюжета покинула родное село. Немцы забирали молодежь трудиться на благо Третьего рейха. Все, что выпало на долю узницы, ей так и не удалось забыть. Теперь пожилая женщина - жительница харпского дома ветеранов.

Мария Уткина - самая известная жительница дома милосердия. Ей есть, что рассказать. В прошлом - она «остарбайтер», так фашисты называли советских граждан, подневольно работавших на Германию. Вербовка прошла без церемоний. Их село в Курской области в 1942 году оккупировали немцы. Староста помогал им отбирать молодежь для отправки на работу в Третий рейх.

«Староста говорит матери: Полина, Марию готовь, её в Германию заберут. Суши ей сухарей, ну, вот мать насушила мне сухарей»,- рассказывает узница концлагеря Мария Уткина.

Так в 15 лет Мария разделила судьбу миллионов своих соотечественников. Голод, холод и изнурительная работа - продолжительность трудового дня определялась способностью держаться на ногах. Ведь одна из директив гласила: иностранных рабочих эксплуатировать максимально, при наименьших затратах. Наша героиня попала на ткацкую фабрику в городе Франкфурт-на-Майне. Первое время на производство ходили под конвоем, а потом уже и сами, деваться-то было некуда. Кормили плохо, голод Мария «глушила» солью, которую запивала водой. От такой диеты начали опухать глаза. Мастер, немец, из жалости стал подкармливать девочку.

«Он мне когда грушу принесет, когда яблоко, а когда и хлебушка с маргарином. Они же там по талонам получали»,- вспоминает Мария Фёдоровна.

В конце лета 1944 года на территории «Великогерманского Рейха» официально работали 7 миллионов 600 тысяч иностранцев, как гражданских, так и военнопленных. К тому моменту - это четверть всех трудящихся Германии. А ведь ещё до начала войны нацистский режим категорически исключал использование труда советских людей. Но когда план «молниеносной войны» рухнул, Рейх изменил и свои принципы. Кто сколько, а Мария Уткина перенесла три года «трудового плена». Порядки были строгими, но обращались с ними сносно.

Вспоминает, как на её станке часто рвались нитки: «Дадут работу, что-нибудь сделаю не так: подойдут, ругаются. Я знаю, что он ругается, но я не понимала. Вспоминать тяжело, но чтобы не повторилось, пусть люди знают. Сколько своих историй нам не успели рассказали те, чьи имена сегодня на платке памяти. Это безмолвное человеческое горе – медсестер, санитарок, партизан, танкистов и минометчиков, офицеров и рядовых. Они теряли родных, любимых и собственные жизни.

«Козлова Любовь Григорьевна 1920 года рождения. Её муж ушёл на фронт, пропал без вести, и следом она ушла, оставив двоих детей своей маме. И тоже пропала без вести»,- говорит потомок участника Великой Отечественной войны Марина Быстрова.

15 –летней девчушкой Мария Уткина думала, что ужаснее голода – нет ничего. Сейчас ей 86. Слава Богу, сыта и обогрета. Но есть, оказывается, в жизни переживания пострашнее – одиночество и ненужность. Она не знает ни имени Фрица Заукеля, полномочного генерала по вербовке иностранной рабочей силы, не догадывается о слове «остарбайтер», придуманном фашистами. И уже давно, не спрашивает себя, ЗА ЧТО выпало ей пережить, то что пережила. А вот ДЛЯ ЧЕГО? Это вопрос к нам – чей святой долг - ничего не забывать.