Конгресс литераторов финно-угорских народов: смогут ли вернуть писатели язык и книгу детям?

Для любого творческого человека важно, чтобы его труд оценили, изучили, да и просто заметили. Для литераторов, которые пишут на своих родных, далеко не самых распространенных языках, вопрос востребованности равносилен проблеме выживания. Если дети не читают свои национальные сказки, потому что забывают родной язык, то есть ли будущее у этого народа? Конгресс финно-угорских писателей впервые прошел на Ямале. Предыдущий съезд проходил еще три года назад в Финляндии. В этот раз делегаты не случайно выбрали тему - детская литература.

С каждым входящем в холл гостем, полки заполняются книгами. И все на разных языках. В работе конгресса литераторов около сотни делегатов финно-угорских народов. К детской литературе сегодня взрослый подход. Первое же выступление намекнуло: живучесть кумиров детства и жизнь языка - стоят на одном перекрёстке.

«Для нас, для писателей, которые пишут на своем родном языке, основной вопрос - это вопрос читателей, кто будет читать наши книги, - говорит вице–президент Ассоциации финно-угорских литераторов, эстонский писатель Валтон Арво. - Если люди с малых лет отвыкнут от этого языка, то, конечно, будущее этой литературы довольно темное».

В Удмуртии всерьез взялись за возвращение национального языка в повседневную жизнь. Начать решили с детей. Местные депутаты там утвердили в первом чтении закон об обязательном обучении удмуртскому языку всех, со второго по шестой класс. И не важно, русский ты, киргиз или коренной удмурт.

«Мы утверждаем, мы внушаем, что надо. Человек столько раз человек, сколько языков он знает. Без национального языка мы никто в мире в этом», - говорит доктор филологических наук, Республика Удмуртия Анна Измайлова-Зуева.

«Я не специалист детской литературы, но мне кажется, что это один из способов, чтобы распространить национальный язык: хантыйский, селькупский, ненецкий. Большое пространство между жизнью на ненецком и хантыйском в тундре, и в тайге, а потом в школе, где все на русском. А потом просто есть предмет, который называется родной язык. Но это слишком поздно», - считает доцент по сибирским исследованиям в Институте Восточных Языков города Париж Самсон Доминик Лоран.

В учебный план ямальских детей коренные языки не входят. Только кое-где и то факультативно. Последовать примеру удмуртских коллег у наших законодателей нет полномочий. В республиках, в отличие от округов и областей, национальные языки приравнены к государственным. Этот пробел пытаются восполнить другими способами.

«Мы приняли свой региональный закон о родных языках КМНС, - говорит председатель комитета по делам национальностей и общественных объединений ЗС ЯНАО Александр Евай. - Сегодня у нас по радио, по телевизору есть программы на родных языках».

У беды «родного языкознания» на самом деле международное лицо. С теми же самыми проблемами живут и в Европе. «Раньше в 80-ые годы мечом и огнем хотели ассимилировать венгров. Поэтому было запрещено преподавать на венгерском языке», - рассказал глава департамента манускриптов и редких книг Бабуш Антал (Венгрия).

Национальным писателям приходится быть двуязычными. И в этом ключевом вопросе очень помогают классики. Творчество Александра Сергеевича Пушкина начали переводить на другие языки мира еще при жизни поэта. В 1823 году некоторые из его произведений появились на немецком и французском. А спустя два столетия он переведен на хантыйский - «Сказка о рыбаке и рыбке» и «Сказка о царе Салтане». Произведения перевел на язык коренного народа Геннадий Кельчин. Две красочные книги тиражом всего по 600 экземпляров каждая. По числу детей ханты, которые учатся в ямальских школах, куда и отправятся прямиком сказки сразу после конгресса. На полках пылиться не будут, авторский колорит сохранен.

Деятель культуры Ямала Геннадий Кельчин делится секретами перевода: «Нужно переводить не слова, а смысл, заключенный в словах. Но самое первое, нужно одинаково хорошо владеть двумя языками, языком оригинала и тем языком, на который ты переводишь».

Теперь в планах у литературного деятеля, наоборот, заняться переводом с языка ханты на русский, только не сказок, а национального героического эпоса. Быть может, это сблизит народы, которые давно живут бок о бок, но так мало друг о друге знают. Современных детских писателей у финно-угорских народов великое множество — каждый коми-автор, например, хоть раз обращался к детской литературе. Но их популярность среди маленьких читателей и их родителей редко выходит за рамки одного региона. Рейтинги своих книг авторы зачастую меряют не тиражами и цифрами продаж. «Детскую литературу читают, я убедилась в этом на примере недавней поездки в район, когда заходишь в библиотеку и обязательно каждый писатель смотрит свои книги. Вот я иногда приезжаю в библиотеку и вижу свои книги потрёпанными, и для меня это самая большая радость», - поделилась вице-президент Ассоциации финно-угорских литераторов, председатель Союза писателей Республики Коми Елена Козлова.

Венгерским детям повезло больше — у них есть Юдит Берг. Ее книги - их уже больше 30 - читают взахлёб и переводят на разные языки. 120 тысяч экземпляров в Венгрии больше никто из писателей детства не может похвастаться таким тиражом. Недавно самое известное произведение Берг - первый том о приключениях озорного мышонка - вышел на русском. Она, взрослая, сумела сохранить в себе детскую непосредственность благодаря своим собственным чадам.

«Детей надо принимать всерьез. Надо знать, чем они интересуются. Я очень хорошо помню, чем я в своем детстве любовалась. У меня четверо детей, и я очень хорошо знаю, чем они интересуются, наверное, поэтому мой роман стал обязательной литературой во многих школах, - говорит венгерская детская писательница Юдит Берг.

Детская психология бунтует против скучных нравоучений и нудных нотаций. Этот секрет еще давно раскусили Чуковский, Успенский, Носов. До сих пор нет равных «Мойдодыру» в воспитании ленивых грязнуль. А из песочницы Агнии Барто выросли и мы сами. И разве не с нами рядом, уже почти в быту живут Кот Матроскин, Шарик и почтальон Печкин.

Кому выпадет счастье стать знаменитым создателем таких же персонажей - выбирает ребёнок. И откуда родом Дюймовочка, Винни – Пух, Буратино или Чиполлино ему все равно. А значит, шансы у пишущих дядь и теть быть принятыми в детский литературный круг равны у всех. Не так важно какие одежды носит любимый герой, каким именем - Гердой или Емелей его зовут. Может быть, «излечение» от комплекса литературы больших и малых наций, сблизит народы — не только детей - которые давно живут бок о бок, но так мало друг о друге знают.

«У меня тираж небольшой, и он разошелся быстро и еще спрашивают, - говорит хантыйский поэт – сказитель Владимир Енов. - Я хотел бы, чтобы эти сказки учили добру, хорошему отношению людей друг к другу. Именно через сказочный мир, а у нас хантыйский язык – это мир сказок, легенд, преданий русскоязычный читатель очень много узнает о нас».

Писательство на родных языках тянет за собой еще одну проблему – взаимных переводов. Чтобы проторить дорожку к разному читателю – нужен хороший транслятор. Классический пример из истории – популярность Малыша и Карлсона шведской писательницы Астрид Линдгрен у нас в стране началась с гениального перевода Лилианны Лунгиной. Это она вдохнула в эту историю - витамин жизни.

Можно долго рассуждать о том, как детское творчество писателя несет в себе вечные понятия добра и справедливости, как оно искренне, правдиво и непосредственно, как само детство. Но не надо забывать - имя детскому писателю, делают взрослые издательства, и родители. Посмотрите прямо сейчас - а много ли в вашем шкафу книжек?! А тех, на которых выросли поколения вашей семьи в ожидании следующих?! Папа, достань книжку, прочти вслух сыну и дочке, и ты не заметишь, как начнете смеяться вместе.